Ключ генетики

 

Заканчивался ноябрь.  За окном мела позёмка, а в лаборатории было тепло и тихо.  Андрей сидел за компьютером, завершая оформление заявки на своё открытие.  Сергей работал с Кондеевской моделью 23-ей X-хромосомы.

В лабораторию вошёл профессор Лебедев.

- Добрый вечер, друзья. Как успехи?

- Нормально, - ответил за всех Андрей.

- Это хорошо. А у меня к вам просьба. Небольшая. Надо считать геном одного пациента клиники. Проверить его клетки на наличие мутаций. Хотел поручить это Кондееву, да он сильно загружен. Пишет итоговый отчёт по теме. В декабре защита.

- Что за необходимость? Чьи клетки?  - спросил Сергей.

- Да одного парнишки, который долгое время болел после облучения.

- А в чём дело? Зачем ему понадобился генный анализ? До сих пор делали только хромосомный. Этого достаточно, чтобы судить о степени поражения генома.

- Хромосомный анализ уже сделали. Все хромосомы на месте. Мейоз нормальный. Полный гаплойдный набор. Но когда лаборантка показала фотографии профессору Звереву, тот заметил некоторые утолщения в локусах 6-ой и 7-ой хромосом. Диски как бы слегка пуфированы. Это его заинтересовало. Вот Зверев и попросил меня сделать анализ генома. Разобраться в чём дело. Ты сможешь это устроить?

- Когда надо?

- Желательно сегодня.

- Но уже семь часов... Это займёт часа два, если исследовать только две эти хромосомы... Попробуем, конечно... И Сергей стал готовить к работе многоканальный секвентор.

- Что нового в генетической науке? - задал он дежурный вопрос, чтобы поддержать разговор.

- Что новенького? Да как тебе сказать? Всё новенькое ты знаешь не хуже меня. Каждый день открытия в науке не делаются... Вот Институт генетики в Москве берёт на следующий год тему: "Моделирование саморазвития зародыша человека по заданному генетическому коду". Теперь у них есть полная модель генома человека со всевозможными мутациями. Раньше институт вёл подобную тему по геному мыши. Получалось неплохо. Компьютер моделировал процесс саморазвития зародыша от единичной яйцеклетки до зрелого плода, готового к рождению. Все дефекты генома чётко прослеживались в дефектах плода. Они совпадали с набранной статистикой по мутациям генома мыши. Компьютер чётко показал, какие уродства возникают при тех или иных хромосомных мутациях, какие дефекты формируются при генных мутациях. Когда плод жизнеспособен, а когда нет. Они также имитировали влияние внешних условий на развитие плода. Меняли температуру, рН-крови, вводили разные химические соединения в плазму, геномы вирусов и всё это условно, на генетической модели. Но модель саморазвития зародыша абсолютно адекватно реагировала на все эти изменения. На дисплее можно было видеть контуры мышонка, его внутренние органы, как будто там был настоящий зародыш.

- Здорово, - отозвался прислушивавшийся к разговору Андрей. – Значит, теперь решили сразу перейти к геному человека?

- Да. А чего тянуть? Ведь генетическая модель - это не сам человек. Здесь не надо делать эксперименты на людях. А с моделью можно экспериментировать сколько угодно. Я не думаю, что у них сразу всё получится, но попытка - не пытка.

Тем временем Сергей уже заканчивал подготовку секвентора.

- Всё, - заявил он, - давайте, Леонид Иванович, сюда пробирку.

Через несколько минут секвентор был запущен и компьютер начал анализ генома.

- Ну вот, теперь остаётся только ждать, - сказал Сергей. - А пока давайте попьём чайку! Андрей, хватит тебе корпеть над заявкой, отдохни.

Андрей оторвался от своего занятия.

- Я слышал про эксперименты на растениях. Там генетики действительно добились больших успехов. Ещё лет десять назад у них из модели генетического кода пшеницы появлялся какой-то "лопух", а теперь компьютерную модель растения не отличишь от настоящего.

- Ну, на счёт лопуха ты малость загнул, однако действительно были сложности. Но проблема-то какова?! Всё необходимо смоделировать абсолютно точно, и всё это на генетическом, на молекулярном, на клеточном и на тканевом уровнях! Кроме того, необходимо смоделировать условия развития зародыша, среду его обитания. Малейшая неточность и картина искажена. Эти десять лет не прошли даром. Теперь генетики научились точно воспроизводить весь онтогенез.

- Это прекрасно, только какова практическая ценность этих моделей? - спросил Андрей.

- А ты знаешь пословицу: "Нет ничего практичней хорошей теории" - ответил Леонид Иванович. - Практическая ценность заключается в возможности прокрутить весь процесс развития зародыша во взрослое растение за несколько часов, вместо нескольких месяцев или лет естественного развития. На экране компьютера всё протекает как в ускоренном кино. Не успел посадить семечко, а уже появился росток, затем цветок, а вскоре и плод. Представляешь насколько быстро теперь можно исследовать влияние тех или иных мутаций генома на развитие организма!? Мутации можно вводить искусственно, перестраивая геном по своему усмотрению. Это же генная инженерия на высшем уровне! Это высший пилотаж в генетике. И, ты представляешь, каких химер можно получить на экране! Но среди химер могут попасться и очень ценные формы жизни. Не нужны ни растения, ни животные, ни человек, нужна только информация модель саморазвития генома. И мы сможем на компьютерах конструировать новые виды растений, животных и, наконец, человека! Мы сможем приспосабливать их к самым невиданным условиям обитания, к жизни на других планетах, в далёких космических поселениях, везде, где в принципе возможна жизнь.

- Это хорошо, но это весьма далёкие перспективы. А что мы имеем сегодня? - спросил Сергей, наливая чай в стаканы.

- А сегодня мы имеем возможность быстрой селекции земных растений и животных. Ты знаком с сельским хозяйством?

- Слегка. В основном как потребитель продуктов.

- Ну и я примерно так же.  Однако я знаю, например, что современные огурцы выращивают на кабачковой основе.  То есть, мы имеем ствол и листья огурца, а корни кабачка.

- И зачем это нужно?

- А затем, что кабачки менее теплолюбивы, менее требовательны к воде, и более высокоурожайны. И в то же время, они из семейства огуречных. Так что генетически они близки с огурцом. Все изменения генома кабачка сперва были проиграны на компьютере, а затем осуществлены на практике методами генной инженерии. В результате были получены новые ценные растения. Или возьми тыкву - нашу северную культуру. Она дальняя родственница дыням. Сейчас уже получены северные дыни, выращенные на генетической основе тыквы. А сколько ещё замечательных возможностей сулит нам генная инженерия в сочетании с компьютерным моделированием?! Я верю, что появится северный ананас, северный виноград, северный арбуз, да и вообще неизвестные ранее фрукты и овощи. А животные! Ты видел современных коров? Это же не коровы, а фабрики молока! Ноги у них короче, но мощнее, особенно задние, вымя - в полживота, а тело покрыто густой шерстью, как у мамонтов. Так, что им не страшны сибирские морозы. Животные годятся для безстойлового содержания и  зимой и летом. Только корм давай! И они отдадут тебе и молоко, и мясо, и шерсть. Мы часто не обращаем внимания на современных животных. Они для нас привычны. Но лет 20 - 30 назад их ещё не было! Это новые породы.

- Вы хотите сказать, что уже недалеко до конструирования нового человека? - спросил Андрей.

- Конечно, – ответил Леонид Иванович. - Лет через сто мы будем казаться нашим потомкам неандертальцами каменного века. Родятся новые люди, новые кроманьонцы, с более совершенным телом, более совершенным мозгом, с большей продолжительностью жизни, красивые и здоровые.

- А что будет через 200 – 300 лет? – спросил Сергей.

- А через 300 лет вы вряд ли встретите человека в современном своём обличии. Человечество выйдет за пределы Земли и расползётся по всей Солнечной системе! Жить ему придётся в самых разнообразных условиях: и на далёких планетах и на их спутниках, и в космосе и под водой, и на поверхности планет и под поверхностью. Человек с помощью генной инженерии изменит себя до неузнаваемости. Мы стоим на пороге генетической революции. Через 300 лет люди смогут жить в воде как дельфины, летать по небу как птицы и выдерживать перегрузки в сотни G, перемещаясь в космосе на гигантские расстояния. Конечно, это будут совершенно разные организмы, но всех их объединит высокий интеллект. Люди будущего будут жить долго, победят все болезни, научатся программировать свой мозг и младенцы станут умны как старцы, а старцы будут на порядок умнее нас с вами.

- Прекрасно. Похоже, что моделирование саморазвития генома - это ключ генетики, ключ в будущее! - воскликнул Сергей. - Приятно, чёрт побери, что и мы приложили к этому руку. Что хоть одна бороздка, одна загогулинка в этом сложнейшем ключе - наша! А вы, Леонид Иванович, будете участвовать в этой теме?

- Конечно. Наш институт будет анализировать насколько совпадают последствия мутаций 23-ей хромосомы, выявленные на основании статистики, с данными компьютерной модели. Нам предстоит очень непростая и кропотливая работа. Задача состоит в том, чтобы добиться полной адекватности искусственной и естественной генетических систем.

- А мы сможем участвовать в этой работе? - спросил Андрей.

- Если хотите, сможете. Я заключу с вами договор, и вы будете в составе временного творческого коллектива. Заодно напишете диссертации.

- Но у меня уже есть степень магистра, - напомнил Сергей.

- Пиши докторскую.  Года через три станешь доктором биологических наук. А там прямой путь в академики!

- Ну, скажете тоже... Какой из меня академик?

- А ты думаешь академики все очень старые и очень серьёзные?

Сергей пожал плечами. - Не знаю... Я как-то об этом не думал. Хотя на симпозиуме видел всяких...  Но, кажется, нам пора посмотреть, что получается с анализом генома.

- Ты сможешь вывести на дисплей данные анализа 6-ой хромосомы, - спросил Лебедев?

- Конечно.

На экране появились результаты анализа генома. Из 14400 молекул ДНК 6502 оказались в пределах нормы, а 6793 - мутантными. Мутация почти везде одна и та же. В район 19-го локуса попала лишняя цепочка нуклеотидов. 1105 каналов секвентора вообще не сработали.

- Что же это может быть? - недоумевал Сергей. - Вирусная ДНК? Не похоже. Слишком большая... И потом, мутация стойкая.

Андрей и Леонид Иванович тоже стояли, почёсывая затылок, и терялись в догадках.

- Странно...  Везде закодирована одна и та же полипептидная цепь, - произнёс профессор. - А что мы имеем по 7-ой хромосоме?

Сергей быстро нашёл нужный отрезок информации.

- Смотрите! И здесь она!

- А диски-то пуфированы, - отметил Андрей.

- Да, чёрт возьми, эта цепочка генов очень активна. Её не заблокируешь. Аллель доминантен! Значит, будут изменения на клеточном уровне. Но к чему они приведут? У нас есть в картотеке что-нибудь подобное?

Леонид Иванович пожал плечами. – Пойду,  посоветуюсь со Зверевым, - сказал он и вышел.

Друзья закрыли лабораторию и отправились по домам.